Психология ущербности как одна из самых актуальных научных категорий XXI века

Интервью с директором «НИИ Памяти», научным ассистентом академика Олега МальцеваЛопатюк Ириной Игоревной. Центральной темой беседы стала новая категория глубинной психологии, введенная Олегом Мальцевым — психология ущербности, а также ее причины и последствия.
Кроме этого, мы обсудили результаты международного научного симпозиума, который прошел в марте 2020 года в Португалии и дальнейшие научные планы на 2020 год.

Ирина Лопатюк: В НИИ всегда параллельно реализуется несколько проектов и есть вещи, о которых мы говорить просто не можем, а есть вещи, о которых говорить еще рано. Но то, что сегодня происходит во всем мире, это такая волна, которая захлестывает всех от мала до велика, и все хотят знать причины этой волны. Все хотят знать, как она развернется и что она с собой принесет. Но еще больше всем хочется каким-то способом уповать на светлое доброе будущее. А его наверное не будет, потому что то, что нас ждет впереди, очень сложно назвать прекрасным будущим. Скорее его можно назвать будущим, достойным того общества потребления, которое сейчас сложилось. Поэтому я не могу сказать, что появление категории ущербности является неким результатом, как любят описывать поэты и писатели — рокового стечения обстоятельств. «Сегодня утром он проснулся и понял, что будет день зачатия психологической категории ущербности» — это не так. Действительно, мой шеф Олег Викторович Мальцев уже далеко не первый год занимается различными психологическими категориями и исследованиями. Также я считаю, что стоит акцентировать внимание на таком знаменательном событии ушедшего 2019 года, как международный научный симпозиум, завершивший экспедицию на юг Италии. Сегодня я ловлю себя на мысли, что прошло буквально 3-4 месяца, как наша экспедиционная группа побывала в Италии… Боже, как сильно изменилась Италия за это время. Из сказочной страны, демократической республики, которая чтит ценности, сегодня мы видим в буквальном смысле слова «психологически невменяемого ребенка», который не только сам болеет, но и по всей Европе словно таракан бегает и пытается заразить окружающих. Как говорится: болеть вместе — это очень важно.
Олег Викторович уже около 8 лет занимается изысканиями в области психологии и философии юга Италии, как некой малой модели мира. И именно на малой модели Олег Викторович показывает очень важные исторические мировые психологические, прототипологические, социологические аспекты и категории. Если говорить просто, то есть земле, небольшое, компактное, но очень богатое историей место. Именно это место, как ничто другое, демонстрирует, как в этом мире на фоне всего великолепия существующих феноменов и ситуаций работают 2 категории: объективность и эффективность.
Олег Викторович, подводя итоги международного симпозиума говорил — «мы были вынуждены поменять название будущей монографии». Если Олег Викторович, отправляясь в португальскую экспедицию ставил задачу — работу над монографией «Психология юга Италии», то теперь монография будет называться «Психология Европы». Произошло это по одной простой причине: те события, которые сейчас происходят, события, разворачивающиеся на глазах экспедиционного корпуса в девяти странах, дают, с одной стороны — богатейшую выборку, которая позволяет сделать любые выводы. С другой стороны — это самый настоящий научный плацдарм. При этом, мы можем видеть все причины происходящего, систему последствий, разность взглядов, разность школ и т.д. И самое главное, почему мы (общество потребления) до этого докатились, как дальше будет разворачиваться ситуация и зачем этот кризис.
Если собрать все возникшие вопросы, то их получится не больше восьми. Но ключевые будут: почему? и зачем? Сегодня это известно. В течении 2020 года ответы на эти вопросы, в том числе, будут опубликованы в научной монографии, в ряде других научно-популярных книг и прочих знаний.
Зачем? Почему? Что нас ждет? Это очень актуальные вопросы.
Далее, возвращаясь к категории ущербности, я наверное опишу такую ситуацию: был однажды некий академический, философский дискурс в Палермо. Представьте себе — вечерний Палермо, томно, прекрасный венецианский кофе, все размерено, только закончимся день симпозиума, и уважаемая европейская профессура сидит, обсуждая определенные вещи. Олег Викторович задает один вопрос: «как вы думаете, а с точки зрения психологии, какую категорию изучает например вот эта школа?». Чтоб вы понимали, этот вопрос не является краеугольным. Если ты знаешь стержневую категорию, то по сути, ты в школе ориентируешься. В психологии, в философии и в социологии очень просто выявить, в курсе ли человек тех событий, с которыми он под личиной науки занимается или не в курсе. Достаточно попросить человека назвать категорию.
Был философский дискурс об определенных категориях. И отвечая на вопрос, что предшествовало рождению категории ущербности, скажу прямо — парадокс. Именно парадокс. Давайте с вами совершим небольшой исторический экскурс где-то к началу 20 века. Глубинная психология, как дисциплина очень молодая, как впрочем и вся академическая современная наука. Достаточно обратить внимание на то, что первые трактаты появились только в 15-16 веках. А те категории, с которыми мы сегодня сталкиваемся во всезнающем Google, так им максимум 50-60 лет отроду. Сама глубинная психология, в том виде, как мы сегодня ее знаем, зародилась не более 150 лет назад. Это по сути 3 поколения.
И любой, сколько нибудь образованный человек знает, что в глубинной психологии существуют 3 основных отца-прародителя, это: Фрейд, Юнг и господин Липой Сонди. Эта триада метров стоит у истоков. Что сделали эти люди?
Существует определенная логика того, как в науке появляются какие-то понятия. Сначала возникает философская категория, затем психологическая категория, а потом прикладная категория, которая нас интересует больше всего. Она отвечает на вопрос: что делать? Я могу прочитать тысячи книг, просмотреть множество видео в ютубе, быть «ходячей энциклопедией», но полностью разбиться и потерпеть полный крах в момент, когда возникнет конкретная жизненная задача.
По сути, Фрейд , Юнг и Сонди вывели 3 главных категории, которые как-то толкают человека к тем или иным поступкам, мыслям выборам и т.д. Речь идет о: рефлексах, которые изучал Фрейд, инстинктах, которые изучал Юнг и побуждения, которые открыл Сонди. После них, следующее поколение «самых умных и знающих» людей, которые ничего своего придумать и открыть не смогли, а лишь продолжали дела своих предшественников, собрали это все и назвали бессознательным. То есть, современная психология сегодня занимается именно бессознательным. Усердно капает 150 лет. Существует целый ряд проективных тестов, множество школ психологии и т.д. Однако давайте посмотрим на ситуацию объективно. Сильно ли мы продвинулись за 150 лет? Если посмотреть на современную психологию и попросить ее предоставить отчет о проделанной работе за последние 150 лет, то у нас получится очень бедная картина. Особенно с точки зрения прикладных категорий. А именно это является наиболее важным и весомым понятием в мире.
В итоге, у нас вопросов больше чем ответов. Нет даже единства мнений касательно базовых, простейших, фундаментальных вещей. Я понимаю, что обыкновенный человек каждое утро не просыпается со страшной мыслью о том, что он не знает, ничего о психике. Однако есть множество других вопросов, которые волнуют каждого человека. Это вопросы связанные с выполнением обязательств, воспитанием детей, поиском собственного места в жизни и т.д. Так или иначе вся общность этих вопросов как была 150 лет назад неразрешенной, так и осталась сегодня. И вот это настоящий парадокс.
Наши дети сегодня «обвешаны» различными гаджетами и умеют ими пользоваться лучше нас. Но при этом, и мы, и они, продолжаем находиться в поломанном состоянии не понимания, что происходит сейчас и что будет дальше. Вот этот фон сегодня очень явно наблюдается в Европе. Мы видим последствия этого положения вещей. Мы видим последствия этой стагнации, застоя и тотального, невменяемого состояния общества. И если все это описать одной категорией и искать корень происходящего, то такое слово существует и оно называется — ущербность. А если есть другие мнения, в том числе и критические о том, что возможно это не ущербность, а что-то другое — всегда можно поставить эксперимент. Еще великий Рене Декарт, философ нового времени, говорил: «нас рассудит эксперимент». Попробуйте найти какую-то иную категорию. Я сильно сомневаюсь, что из этого получится что-то весомое и существенное, так как за последние 200 лет ни у кого это не получилось.
Ущербность очень качественно отвечает на множество вопросов и в частности — почему так? Потому что есть дистанция между ущербностью и совершенством. Каждый человек пребывает в какой-то точке или траектории прохождения этой дистанции. И то, что человек пребывает — это одно, а то, что он себе за это думает, как говорят в Одессе, то совсем другое.
Полное интервью смотрите в передаче.

Добавить комментарий